Абрахам Фридрих Крон (Abraham Friedrick Krohn (1766-1827)) начал свой путь к новой, лучшей жизни, когда ему было 15 лет. Причем «начал путь» он в самом буквальном смысле: с одной серебряной монетой в кармане, двумя рубашками и парой чулок в заплечном мешке юный Абрахам вышел из родительского дома на небольшом острове Рюген и отправился в Петербург, полный надежд и амбиций. Родители, три сестры и брат провожали его с тоской – женщины плакали, отец молился, и все они знали, что свидеться им больше не придется. На память о родном доме отец отдал Абрахаму серебряную цепочку от часов и отпустил сына, благословив на прощание. Его путешествие окончилось в Петербурге, когда Абрахаму было уже 18 лет. Он был рослым, сильным и способным юношей, еще дома изучил богословие, научился читать, писать, считать и выполнять самую разную работу. В северной столице уже жил дядя Абрахама, игравший в придворном оркестре, который и пристроил племянника в императорскую пекарню. Так Абрахам Крон стал одним из множества учеников пекаря, ничем не выделявшимся среди них. Каждый день он работал со всеми в пекарне, месил тесто, топил печи, делал уборку, пек хлеб… О своих планах на будущее Абрахам никому не рассказывал, но, работая днем и ночью, он твердо знал, что жизнь его будет интересной, что он сам еще проявит себя и не останется в этой пекарне.
Судьбу Абрахама Крона решила случайность: однажды ученик, доставлявший выпечку во дворец, заболел, и пекарь выбрал Абрахама ему на замену. Упрямый, высокий и энергичный, он выполнял новые обязанности с таким рвением, что, когда заболевший подмастерье умер, должность его так и осталась за Кроном. С тех пор каждый день в девять утра он тщательно умывался, надевал пекарский колпак, брал выпечку и отправлялся в императорский дворец. Так юноша впервые прикоснулся к жизни, которая была доступна ему только во снах: он видел богатые залы дворца, лепнину, золото, слуг, караулы… Абрахама восхищал этот волшебный мир, он жадно оглядывал все, что проносилось мимо него в вихре красивой жизни. Все казалось ему интересным, волнующим и прекрасным.
В то же время удача улыбнулась Абрахаму вновь: дело в том, что пекарь при дворце был пьяницей, и однажды это его погубило. После смерти главного пекаря Абрахам как-то незаметно занял его место, ведь документация уже довольно давно и при жизни пекаря была его заботой. Каждое утро путь Абрахама все так же лежал в спальню самой императрицы Екатерины Великой. На удивление, Абрахам не робел ни в мраморных залах, ни в комнатах ее величества. Возможно, именно жизнелюбие и смелость так приглянулись Екатерине в девятнадцатилетнем Абрахаме. Известно лишь что в один из череды одинаковых дней, когда Абрахам снова принес пирожные, попробовал одно (императрица опасалась яда) и собрался уходить, Екатерина впервые обратилась к нему. Обмолвившись с юношей лишь несколькими словами, императрица неожиданно предложила Абрахаму просить у нее чего угодно. Как оказалось, пребывавшая с утра в хорошем расположении духа Екатерина Великая решила оказать любую милость первому, кто к ней войдет. Удача улыбнулась простому ученику пекаря. Что за желание он мог загадать, стоя перед русской правительницей? И Абрахам Крон, будучи умным человеком, отвечал Екатерине так: «Ваше величество! Ваша величайшая милость заставила мое сердце трепетать, и мысли мои смешались. Прошу ваше императорское величество дать мне поэтому неделю на размышление».
Своими словами он удивил императрицу, но вместе с тем еще больше пришелся ей по вкусу, и Екатерина отпустила его, согласившись с его условием. С того дня жизнь простого ученика пекаря круто изменилась: он неожиданно сделался любовником ее величества. За неделю, данную ему на раздумья, Абрахам совершил свой выбор: в его голове родилась идея создать первую пивоварню, где все было бы устроено в соответствии с точной технологией, рецептами и наукой. В назначенный день Абрахам попросил у Екатерины тысячу рублей, чтобы начать делать в Петербурге «порядочное пиво». Императрицу развеселила наивность Абрахама — тот просил слишком мало. Но идея создать пивоварню приглянулась Екатерине, и она пожаловала своему фавориту куда больше, чем он мог пожелать в самых смелых мечтах: тридцать тысяч серебряными рублями и участок земли недалеко от Александро-Невской лавры под застройку. Кроме того, императрица подарила Абрахаму шкатулку со своими инициалами, украшенную драгоценными камнями.
С того момента Абрахам больше не работал в пекарне и не носил императрице выпечку. Он в 1795 году построил свою пивоварню и стремительно разбогател. В процессе изготовления пива он использовал воду из Невы и действовал по английской технологии – методом верхового брожения. Из-за этой самой технологии и расположения завод в народе получил название «завода Александра Невского». Первоначально мощность завода составляла 20000 ведер, или 1000 бочек портера и столько же — эля. Положение Абрахама в обществе росло вместе с его кошельком, и когда Крону не было и тридцати, он стал бургомистром Петербурга. Он сделался уважаемым и почитаемым всеми человеком, осел в своем доме и потерял желание переживать еще хоть какие-то приключения в этой жизни.
В 1796 году Абрахам женился на дочери немца-ремесленника Элизабет Балзер (Elizabet Krohn neeBalzer (1770-1837)). У Абрахама и Элизабет родилось семеро сыновей. Андреас воевал с Наполеоном и погиб в бою, Фридрих продолжил отцовское дело в пивоварне, Август стал биологом и написал труд, указавший на ошибки Чарльза Дарвина. Тот принял его поправки. Вместе с Августом в университете изучал медицину его брат – Карл, но однажды он тяжело заболел во время эпидемии и умер рано. Леопольд некоторое время тоже работал на пивоварне, но потом его творческая натура взяла верх, и он покинул отчий дом. Николай и Вильям уехали за границу, чтобы делать там вино.
В 1799 году процветавший завод сгорел дотла. Это оказалось страшным ударом для Абрахама и его друга и партнера по бизнесу – Фридриха Даниельсона, бывшего на тот момент компаньоном Крона. Страховых компаний тогда не существовало, так что Крон, только-только устроивший свою жизнь, остался без средств к существованию. Пришлось продать половину земельного участка, чтобы выручить хоть что-то. Как ни странно, пожар в итоге даже пошел на пользу заводу. Пережив первую тяжелую зиму в наскоро построенных или наемных домах, Абрахам восстановил завод. К 1804 году пивоварню расширили и усовершенствовали, так что за год она производила 5000 бочек портера и пива. Большая часть отправлялась в Петербург, Москву, Киев и дальше, вглубь России. На тот момент завод состоял из восьми зданий. С 1805 года при Александре I, Николае I и Александре I I пивоварня поставляла свою продукцию к императорскому столу. В 1818 году Крон и Даниельсон выпустили книгу «Описание пивоваренного завода, находящегося в Санкт-Петербурге, и способов приготовления на оном пива и портера по Англинской методе». Сочинение было издано по повелению Александра I, которого заботила отечественная продукция. Через некоторое время министр внутренних дел лично осмотрел завод и пришел в полный восторг от механизированного производства, чистоты, порядка и качества исходных материалов. Так как пивоварня еще и приносила государству по 30 рублей с каждых пяти бочек в год, министр внутренних дел ходатайствовал о выделении средств на постройку второго завода – в Москве. Ходатайство было одобрено, и Даниельсон уехал в 1821 году в Сыромятники, где и руководил созданием второго завода, варившего «пиво под именем кроновского».
Однако Крон был не единственным, кто в те времена так удачно задумался о пивоварении. В середине 80-х годов в деревне Каллина (от чего потом пошло название знаменитого Калинкинского пива) обосновался англичанин Ной Казалет, который построил там свою пивоварню. Завод специализировался на элитных сортах пива, использовал колодезную воду и неожиданно для Абрахама тоже начал поставлять свою продукцию к императорскому столу. Между двумя пивоварнями мгновенно завязалась тихая, но упорная вражда: соревновались в масштабах производства, поставок и в качестве продукции. Схожая технология создания пива, отличавшаяся только водой (у Крона – из Невы, у Казалета – из колодца, чем он очень гордился) делала их непримиримыми противниками. Пусть императора эта вражда интересовала мало, именно его расположение, по сути, было поставлено на карту.
Абрахам Крон прожил до 1837 года в достатке и довольстве. Он варил пиво, блестяще управлял своим делом и много работал. Элизабет Крон пережила мужа ровно на десять лет. После смерти Абрахама предприятие перешло к его старшему сыну – Фридриху-Александру Крону. Тот около 1844 года стал осваивать технологию варения баварского пива низового брожения. Тогда считалось, что оно уничтожает разногласие между сословиями, так как его стоимость на рынке была более низкой и стабильной.
Ной Казалет – главный конкурент завода Кронов – скончался еще в 1800 году, и отцовское дело перешло к его наследникам – Александру и Петру. К 1839 году братья уже имели два пивоваренных завода, один в Нарвской части, другой – на Васильевском острове. Казалеты тоже начали использовать способ низового брожения и оставались конкурентами для Фридриха-Александра Крона и его пивоварни.
Летом 1848 года Петербург оказался охвачен эпидемией холеры. Люди стали бояться пить пиво, а заводы уже успели заготовить товар, так что компании потерпели ужасные убытки. Несколько тысяч бочек пива пропали на заводе Крона. Тяжелое финансовое положение наконец заставило старых соперников объединиться. Предприятие, получившее тогда название «Казалет, Крон и Ко», в тяжелые времена обосновалось на заводе у Калинкина моста. Компаньоны ввели множество новшеств, избавились от нескольких невыгодных сортов пива и производимый объем увеличился до 12000-14000 бочек. В 1862 на базе завода было образовано «Калинкинское пивоваренное и медоваренное предприятие», и Калинкинский пивоваренный завод стал крупнейшим в РоссииУстав предприятия был официально утвержден императором в 1862 году в Царском селе.
С 1922 года его переименовали в завод имени Степана Разина. «…Трудно проследить связь между образом лихого казацкого атамана и пивоварением в Петрограде, — пишет И. А. Степанкин в своем исследовании истории завода. — И, видимо, поэтому возникла следующая шутливая версия об истории переименования. Будто бы первая партия сваренного пива была доставлена в Петросовет депутатам на пробу. Пиво удалось на славу — пенистое, хмельное. Сели депутаты рядком да затянули: «Из-за острова на стрежень…». А после и решили: быть пивзаводу питерскому «Стенькой Разиным». Времена для пивоварения тогда наступили тяжелые. Из 845 российских заводов, действующих в 1913 году, к 1922 году осталось только 258.
Восстановление завода «Стенька Разин» происходило медленно: технический уровень упал, разрушились деревянные конструкции перекрытий и устройства, отработавшие большой срок во влажных условиях, оборудование сильно износилось, холодильную установку демонтировали и вывезли еще в пятнадцатом году. Пивовары держались лишь на приверженности к профессии и желании работать. К счастью, спрос на их продукцию начал расти: в городах и деревнях зажили немного лучше. С 1935 года начался подъем пивоваренной промышленности, совпавший с передачей пивзаводов Наркомпищепрому СССР. Тогда в состав завода входили пивоваренное производство, минеральное и квасное отделения, подсобные цеха. Кроме того, на его территории находились несколько жилых домов, преимущественно заселенных рабочими и служащими, два бокса для двух легковых автомашин и восьми грузовых.
Но после нескольких лет процветания вновь наступила война — Великая Отечественная. Пивзаводы постепенно свернули производство пива, перестроились на выпуск военной продукции. На заводе им. Степана Разина устроили казармы, убежища, огород. Лишь только в 1945 завод восстановил свою деятельность.
В 1971 г было создано Ленинградское производственное объединение пивоваренной и безалкогольной промышленности имени Степана Разина. В его состав, кроме головного предприятия — пивзавода им. Степана Разина, — вошли ленинградские пивзаводы «Красная Бавария», «Вена», Выборгский, Петрозаводский и Сортавальский пивзаводы, завод минеральной воды «Полюстрово», Гатчинское производство безалкогольных напитков, Гостинопольское соко-экстрактное производство, углекислотное производство, а затем и некоторые другие предприятия.
В таком виде объединение существовало до 1986 года, когда был образован Ленинградский комбинат пивоваренной и безалкогольной промышленности, включающий в себя на правах цехов Гатчинское безалкогольное производство и Гостинопольское соко-экстрактное производство, а также Выборгский пивзавод и Лужское безалкогольное производство на правах филиалов.
В 1990 году из состава комбината им. Степана Разина вышел новый пивоваренный завод, получивший название «Балтика».
В 1992 году началась приватизация комбината имени Степана Разина. В этом же году предприятие было выкуплено, образовалось акционерное общество.
В 2005 году предприятие вошло в группу компаний Heineken. До 2009 года в этой пивоварне создавались семь сортов пива, популярных во всей России. Сейчас завод перестал варить пиво и стал работать в качестве дистрибуционного центра группы Heineken, а по его рецептам теперь производит пиво компания «Пивоварня Хайнекен». Часть здания бывшего завода Степана Разина в наши дни имеет статус памятника промышленной архитектуры и никак не функционирует.
Вот так путь пятнадцатилетнего Абрахама Крона, который начался еще в 1781 году на острове Рюген, продолжается до сих пор, ибо дело его живет и дает свои плоды по сей день.